Обойти Украину — это сильный геополитический ход, признает Гирман, и тут же уточняет, что у этой медали есть оборотная сторона — коммерческая. Потребности газового рынка ЕС — свыше 600 млрд куб. м. В денежном выражении свыше — $ 1,2 трлн, немногим меньше всего российского ВВП.

Удовлетворить спрос на голубое топливо силами внутреннего рынка невозможно. Поэтому его треть обеспечивает Газпром. А ввиду сокращения объемов газодобычи в ЕС, в первую очередь в Нидерландах и Норвегии, свободного пространства для поставщиков становится больше. «И вот вопрос: кто возьмет эту долю рынка на себя?— продолжает Гирман. — А это очень конкурентная среда».

У американцев есть свой ответ на этот вопрос. В последние годы в Европе активно растет спрос на сжиженный природный газ (СПГ). Вот-вот Старый Свет, а не Китай, как сегодня, станет его главным потребителем.

Как по заказу, с 2017 года США впервые в своей истории стали чистыми экспортерами природного газа. По оценке «Ю-эс Энерджи Информейшн Администрейшн» (U. S. Energy Information Administration), американского независимого агентства, аккумулирующего информацию в сфере энергетики, к 2020 году США станут третьим по величине экспортером СПГ после Австралии и Катара.

«Самое лучшее для американцев, если бы не было проблем и с транзитом через Украину, и не существовало «Северного потока — 2», — откровенничает Гирман. — Это очень хорошая позиция для экспорта американского сжиженного газа в Европу». Из двух этих зол американцы выбрали большее для того, чтобы с ним бороться. Так как, по мнению Белого дома, это зло в виде «Северного потока — 2»  (Nord Stream-2) несет не только экономические, но и политические риски.

В этом месте интересы Украины и США совпали. Зато они не совпали в другой части, на юге материка, где строится «Турецкий поток». Гирман утверждает, что этот газопровод может быть для Украины даже более опасным, чем «Северный поток — 2», который, если и заработает, все же не сможет доставлять газ покупателям из южной Европы. И это дает Украине шансы сохранить большую часть транзита. Но при полном запуске всей цепочки «Турецкого потока» эта проблема легко решается. По нему газпромовское топливо легко добирается до Италии, Франции, Балкан.

«"Турецкий поток" уже почти построен, — разводит руками Коболев. — Первая ветка будет точно запущена. Здесь, к сожалению, эта борьба была проиграна Украиной». Однако и в этой бочке дегтя оказалась приличная ложка меда. Строящуюся вторую нитку «Турецкого потока», предназначенную для доставки сибирского газа в южную Европу, как, впрочем, и сам проект «Северный поток — 2», еще можно остановить, заверяет Коболев.

На такой результат способны повлиять санкции США, которые выведут из игры компании, предоставляющие технологии для «Северного потока — 2». Почти все они одновременно работают и в американской акватории на глубоководной добыче углеводородов.

«Угроза потерять американский рынок для них угроза угроз, — поясняет Харченко. — Если санкции в марте-апреле будут введены, они задержат «Северный поток — 2» как минимум на год-два». Что крайне мало, но необходимо для трудоустройства украинской ГТС. И все же самым важным партнером в защите украинской трубы и торможении трубы российской является не США, а ЕС — конечный потребитель газа. Но позиции европейцев не такие монолитные, как у американцев. «Я много раз говорил с европарламентариями, — рассказывает Коболев. — И там есть четкое понимание, что «Северный поток — 2» является эксклюзивным интересом Германии и навряд ли представляет интерес для Европейского союза». 

Карел Гирман — эксперт по энергетике стратегической группы советников по поддержке реформ при правительстве Украины.