 Около 600 человек приехали на аукцион Machinery Auctioneers, который проходит на прошлой неделе на окраине Сан-Антонио, штат Техас, чтобы купить технику, которая стала ненужной из-за падения цен на нефть.
Грузовики, трейлеры, экскаваторы и другие автомобили, которые использовались на расположенном по соседству сланцевом месторождении Eagle Ford, продавались по крайне низким ценам.
Какой-то счастливчик сумел купить грузовик-платформу для перевозки буровых установок, который стоит около $400 тыс., всего за $65 тыс.
С начала падения цен на нефть с середины 2014 г. бурение и добыча на месторождении Eagle Ford, которое стало одним из центров сланцевой революции, резко снизились.
Число буровых установок для бурения на нефть сократилось с максимума в 214 до всего 37 штук, поэтому компании, от небольших семейных сервисных компаний до компаний венчурного капитала, пытаются избавиться от неиспользуемого оборудования.
Терри Дикерсон, основатель Machinery Auctioneers, говорит о том, что объем продаж увеличился вдвое по сравнению с прошлым годом, частично благодаря падению цен на нефть. Продавцы разочарованы низкими ценами на связанные с нефтью активы, однако они принимают реальность, отмечает он.
"Я чувствую себя директором похоронного агентства, - добавляет он. - Я тот, кто вынужден сообщать плохие новости".
Распродажа в Техасе – это всего лишь большая часть того, что происходит по всему миру в связи с падением цен на нефть.
Нефтегазовые компании в самых разных регионах стремятся продать активы, причем зачастую по очень сниженным ценам, чтобы суметь выплатить долги, в которые они влезли, чтобы эти активы купить.
Согласно устоявшемуся мнению низкие цены на нефть хороши для фондового рынка и экономики, так как более дешевое топливо подогревает прибыль, а у потребителей остается больше денег, которые они могут потратить.
Однако это снижение цен было иным, так как падение цен на нефть и фондового рынка стало синхронным. В некотором смысле это стало отражением беспокойства о дестабилизирующем эффекте высокой задолженности нефтегазовой индустрии.
С 2006 по 2014 гг. долги мировой нефтегазовой промышленности выросли почти втрое с $1,1 трлн до $3 трлн, по данным Банка международных расчетов.
Небольшие и средние компании, которые стояли во главе сланцевой революции в США, а также крупные государственные предприятия в развивающихся странах, с особенным энтузиазмом накапливали дополнительные долги.
Это был классический пузырь, говорит Филип Верлегер, экономист в области энергетики: "Это иррациональные инвестиции и ожидание того, что цены будут постоянно расти. Компании, которые брали много кредитов в то время, когда цены были высокими, ждут непростые времена".
Кредиторы и заемщики были уверены в том, что мир вступил в эпоху высоких цен на нефть. В июне 2014 г. стоимость барреля нефти Brent с поставкой в 2020 г. составляла $98.
И монетарная политика центральных банков подталкивала инвесторов к более рискованным активам, включая бумаги и долги нефтегазовых компаний.
"Произошли две вещи: у нас были высокие цены на нефть, а центральные банки выставляли нулевые процентные ставки и проводили политику количественного смягчения", – отмечает Спенсер Дейл, главный экономист BP.
С 2004 по 2013 гг. годовые капитальные расходы 18 крупнейших в мире нефтяных компаний выросли почти в 4 раза с $90 млрд до $356 млрд согласно данным Bloomberg.
Рост займов оправдывался тем, что развивались инновации в технологии бурения: гидроразрыв пласта и горизонтальное бурение позволяли добывать нефть и газ на тех месторождениях, которые уже не давали прибыли.
Благодаря этим технологиям на рынок вышли дополнительные 4 млн баррелей в сутки, которые добывались в США в период с 2010 по 2015 гг., что привело к избытку на мировом рынке, в результате которого цены на нефть упали на 65% с лета 2014 г.
Но ожидания стабильных цен на нефть столкнулись с реальностью: цена на нефть с поставкой в 2020 г. составляет $52 за баррель. В настоящий момент цена на нефть вернулась к уровню 2004 г., однако большая часть долга, который накопился за время сланцевого бума, по-прежнему не выплачен.
За последние несколько месяцев кризис, кажется, вошел в стадию ремиссии. Цена на нефть Brent начала подниматься с минимальной точки $28 за баррель в январе до около $41 на вчерашний день.
Тем не менее на мировом нефтяном рынке по-прежнему наблюдается избыток. В итоге многие полагают, что цены на нефть останутся на уровне ниже предыдущих максимальных значений в течение многих лет.
Даже если цены останутся на текущем уровне, давление на многие компании останется очень сильным.
Standard & Poor’s, рейтинговое агентство, оценивает нефтяные компании на основе средней цены на нефть в $40 за баррель в этом году.
Исходя из этого 40% американских добывающих и нефтесервисных компаний получили рейтинг "B-" или ниже.
Выбор невелик
Несколько небольших нефтегазовых компаний США, которые были во главе сланцевой революции, остались без денег. 52 компании объявили о банкротстве с начала года согласно юридической компании Haynes and Boone.
Linn Energy, одна из 20 крупнейших нефтегазовых компаний США, на прошлой неделе заявила о том, что вынуждена будет нарушить свои долговые обязательства.
Ее чистая задолженность составляет $3,6 млрд, но ее кредитоспособность – всего $1 млн.
Многие американские добывающие компании в настоящий момент исчерпали свои кредитные лимиты, которые основаны на стоимости их запасов.
Падение стоимости этих запасов означает снижение возможности брать новые кредиты. В итоге многие компании остаются без достаточного количества денег, которое позволило бы им оставаться на плаву. Когда нефтегазовые компании объявляют о банкротстве, у кредиторов выбор невелик.
Quicksilver Resources, техасская газовая компания, заполнила заявку о банкротстве в прошлом году, имея задолженность в $2,4 млрд.
В этом году компания объявила о продаже своих американских активов всего за $245 млн, а также некоторых канадских активов за $79 млн. Кредиторы компании потеряют около $2 млрд.
Некоторым крупным государственным нефтяным компаниям в развивающихся экономиках грозят дополнительные потери. Среди них такие компании, как венесуэльская PDVSA и бразильская Petrobras, по данным рейтингового агентства Moody’s.
У обеих компаний крупные долги с выплатой в 2016-2017 гг.: $12,6 млрд у PDVSA и $23 млрд у Petrobras.
В США и Европе банки быстро убедили акционеров, что, несмотря на то что их убытки накапливаются, они по-прежнему вполне управляемы.
Среди 10 наиболее уязвимых банков четыре французских банка.
Crédit Agricole, долг энергетических компаний которому составляет $29,8 млрд и который является вторым самым высоким в Европе, заявил инвесторам, что 84% портфолио – это активы инвестиционного класса.
Эта информация была в целом достаточной для того, чтобы снизить обеспокоенность по поводу задолженности энергетических компаний.
Тем не менее темпы роста задолженности по-прежнему вызывают обеспокоенность.
В JPMorgan Chase заявили инвесторам в середине февраля, что банк потратит еще $500 млн в I квартале, чтобы покрыть убытки от займов энергетических компаний через две недели, после того как банк уже заявил о том, что потратит около $750 млн в течение всего года.
"Вызывает беспокойство то, что все зашло так далеко, – говорит Джули Солар, аналитик в Fitch Ratings. - Ситуация ухудшается быстрее, чем казалось сначала".
Самый большой стресс – для держателей облигаций, которые понесли большие убытки за счет задолженности по высокодоходными облигациям нефтегазовых компаний.
С момента начала падения цен на нефть летом 2014 г. инвесторы в нефтегазовые компании потеряли свыше $150 млрд стоимости облигаций и более $2 трлн стоимости активов согласно подсчетам издания FT.
Падение цен на нефть сказалось и на других рынках, так как стремление к рискованным инвестициям снизилось, отмечают аналитики BIS.
Задолженность повышает риск нестабильности, так как приводит к росту эффекта падения. Когда цены низкие, добывающим компаниям приходится сокращать добычу, вместо того чтобы продавать свои запасы по низким ценам, и это должно стабилизировать рынок.
Но когда у добывающих компания высокие долги, у них нет выбора: им необходимы деньги, чтобы выплатить долги и проценты. Поэтому многие компании повышают объем добычи, когда цены падают.
Необычные показатели
Такая динамика имеет место во всем мире. Многие аналитики ожидали, что сланцевая добыча нефти в США будет резко сокращаться, если цены на нефть снизятся ниже $70 за баррель, однако компании сократили расходы и повысили производительность, потому общий объем добычи в США снижается очень медленно.
А объем добычи нефти в России достиг постсоветского максимума в январе этого года. В прошлом году добыча в Саудовской Аравии также достигла рекордного уровня.
Снижение денежного потока в нефтегазовой промышленности привело к существенному снижению инвестиций, что стало причиной отсрочки или отмены проектов на общую сумму почти в $380 млрд, по данным консалтингового агентства Wood Mackenzie.
Рано или поздно объем добычи должен снизиться, и рынок сбалансируется.
Но длительный период волатильности цен на нефть может сохраниться даже после того, как избыток на рынке будет ликвидирован.
Решение Саудовской Аравии, лидера стран ОПЕК, а в ФРС и в Народном банке Китая.
Падение затрат на добычу означает, что если цена на нефть поднимется выше $50 за баррель, то бурение на сланцевую нефть в США вновь станет привлекательным для инвесторов.
В настоящий момент скважины могут стать рентабельными в большинстве сланцевых месторождений при ценах от $40 до $50 за баррель согласно данным консалтингового агентства Rystad Energy.
Остается вопрос о том, насколько готовы банки и инвесторы снова вкладывать в это бурение.
Многие аналитики индустрии считают, что необходимо быть крайне осторожным.
При этом, несмотря на снижение инвестиций в нефтяную энергетику, они достигли рекордных уровней в возобновляемой энергетике, чему также способствовала правительственная поддержка.
Так, обещания по сокращению вредных выбросов, которые были сделаны странами во время Парижской конференции в декабре, создали дополнительный риск для инвестиций в нефтегазовую промышленность.
|
